Чеченские войны

Чеченские войны – расхожий термин для названия боевых действий на территории Чечни в 1994 и 1999 годах.

Противоречивые суждения

Об этих войнах имеются противоречивые сообщения. В частности, есть гипотеза о том, что войны были спланированы и организованы на уровне высшего руководства администрации РФ, и российкие солдаты стреляли в российских же солдат, думая, что сражаются против боевиков. Целью организации войн могло быть получение наград и распил грантов, выделенных для ведения этих войн. Такая гипотеза хорошо согласуется с общей концепцией о том, что коррупция в постсоветской России является обычным, обыденным явлением, которое характеризует саму жизнь в обществе российских чиновников.

Считают, что Россия проиграла обе чеченские войны. Вскоре после этих войн, геноцид русского населения в Чечне усилился; к 2010 году, почти всё русскоязычное наслеление в Чечни либо изгнано, либо уничтожено. Руководство Чечни получило большие привилегии по сравнению с другими республиками РФ. считают, что у руководства Чечни деньги есть (см. статью Кадыров Рамзан Ахматович), а для населения России и оккупированных Россией территорий денег нет.

Ввиду полной коррумпированности руководства РФ и цензурирования официальных сайтов администрации РФ, их "официальная" версия событий вызывает сомнения. В этой статье собираются линки по теме чеченских войн.

Первая Чеченская война

1994.11.29 - 1996.08.31 https://ru.wikipedia.org/wiki/Первая_чеченская_война

https://www.youtube.com/watch?v=jQyZ6Ux17rI егор нефёдов. Штурм грозного 1994—1995. Это просто ужасно. Oct 1, 2012.

Вторая Чеченская война

1999.08.07-2009.04.15. https://ru.wikipedia.org/wiki/Вторая_чеченская_война

Kommersant

https://www.kommersant.ru/doc/4102262 «В людей вселился жуткий страх» Чем вторая чеченская война отличалась от первой/ "Коммерсантъ" от 23.09.2019, 12:36.

20 лет назад, 23 сентября 1999 года, президент Борис Ельцин подписал указ о проведении контртеррористической операции на территории Чечни, тогда контролируемой сепаратистами. Начались бомбардировки Грозного и его окрестностей. Корреспондент “Ъ” Муса Мурадов вспоминает, как войну встретили мирные жители республики.

В первую войну, когда в ночь на 22 декабря 1994 года по Грозному были нанесены первые бомбовые удары, я находился в своей квартире в доме на улице Мира. Со мной были несколько столичных журналистов. Дом регулярно содрогался от разрывавшихся в разных районах города авиабомб. Но мы оставались в квартире, совсем не думая, что очередной удар может нас убить.

Кто-то, вспомнив кинохроники Великой Отечественной войны, предложил заклеить окна газетной бумагой. И в самом деле оклеенные полосками крест-накрест стекла уцелели. А у соседей были выбиты.

Утром многие коллеги, в том числе американская журналистка Синтия Эльбаум, отправились к одной из разрушенных пятиэтажек. А я пошел к жившим через две улицы от меня в частном доме родственникам, чтобы узнать, как они пережили ночь. Возможно, это меня и спасло.

Примерно в 11 часов утра, когда журналисты и примкнувшие к ним местные жители рассматривали развалины, район вновь попал под налет. Погибли несколько человек, в том числе и американка.

Обе чеченские кампании во многом были похожи друг на друга: ракетно-бомбовые и артиллерийские удары, зачистки и ответные диверсионные вылазки боевиков со всеми вытекающими последствиями — человеческими смертями и насилием в большом количестве. В общем, на войне было как на войне. Что на первой, что на второй гибли люди и разрушались города и села.

По прошествии времени сюжеты двух кампаний путаются. Хорошо помнится одно — то, как жители республики встретили первую войну, и как встретили вторую.

В первую войну бомбили еще живой Грозный: и дома были целы, и люди в них жили. Во вторую добивали то, что осталось после первой,— наполовину разрушенные безлюдные кварталы. Между войнами, в годы так называемого перемирия, ничего восстановить не успели. Да и восстанавливать было некому и не на что.

В первую войну жители Грозного оставались в своих домах и квартирах. После налетов люди не бежали из города, а шли смотреть места разрушений. Почему-то не было страха. Может быть, потому что не верилось в происходящее. Вернее, не хотелось верить.

А вот во вторую кампанию все было по–другому. Люди научились бояться. Первые же бомбежки, разрывы снарядов — и все рванули из республики. Большая часть населения тогда переселилась в соседнюю Ингушетию.

Поначалу бежали не только туда, но и в Урус-Мартан. Во время первой войны федеральная авиация его не бомбила, поскольку этот 30-тысячный город был в оппозиции Джохару Дудаеву. Тогда он дал приют чуть ли не половине всех беженцев.

За пределы республики в первую кампанию уехали немногие. Да и те очень скоро, месяца через два-три, вернулись. Возвращались не только чеченцы, но и представители других народов. Случившееся люди воспринимали как недоразумение или кошмарный сон. Но они верили, что кошмар этот быстро закончится.

Во вторую войну бомбили всюду и Урус-Мартан в том числе. Поэтому бежали в Ингушетию.

Там жили в ужасных условиях. В палаточных лагерях люди месяцами не мылись, спали в верхней одежде, были лишены медицинской помощи. Однако беженцы не торопились возвращаться: в людей вселился жуткий страх. Перед бомбежками, зачистками и акциями боевиков по устрашению мирных жителей.

Месяца и годы провели беженцы за пределами республики. Убегая от второй войны, десятки тысяч чеченцев выехали за рубеж, откуда и сегодня мало кто собирается возвращаться.

..

Третья Чеченская война

В 2017 году, наблюдаются публикации, указывающие, что готовится Третья Чеченская война.

Некоторые ссылки собраны в статьях Сепаратизм (насчёт Хватит кормить Кавказ) и Денег нет.

Последнее обстоятельство указывает, что "кормление" Кавказа должно прекратиться по причинам уже не зависящим от фюрера, ни от огорчения населения по поводу того, что Аллах даёт деньги Кадырову, а курс национальной валюты проседает в России.

2017.07.29, Путин Владимир Владимирович издаёт указ "О совершенствовании системы управления Объединенной группировкой войск (сил) по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации" .

Перевод этого указа в соответствии с правилом новояза указывает, что идёт подготовка к масштабной войсковой операции; а опыт предыдущих чеченских войн указывает, что речь идёт именно о Чечне. Операцию предполагается провести силами росгвардии. Эта организация фактически поставлена вне рамок закона предыдущими указами о ней (насчёт применять оружие без предупреждения), так что её использование означает военные действия. Если такая интерпретация удачна, то можно ожидать, что российскими войсками в Третьей Чеченской войне будет руководить начальник росгвардии Золотов Виктор Васильевич.

Мотивация чеченских войн

2017.07.27, Аркадий Бабченко указывает, что мотивацией Чеченских войн является грабёж населения Чечни, то есть мародёрство .

Это классическая мотивация захватнических войн ("И пряников сладких отнять у врага не забудь").

Xronika

http://www.memo.ru/hr/hotpoints/chechen/itogi/xp90.htm ХРОНИКА ВООРУЖЕННОГО КОНФЛИКТА. Составители А.В.Черкасов и О.П.Орлов.

Французский фильм про 2-ю чеченскую войну

Зверства российских солдат в Чечне показаны в мувике "Поиск" .

Мувик объясняет, почему у чеченцев возникает желание убивать вообще всех русских.

Полина Жеребцова

Впечатления о Чеченских войнах представлены в свидетельствах Полины Жеребцовой. Одно из них копипастнуто ниже.

http://magazines.russ.ru/znamia/2016/6/u-lukomorya.html Полина Жеребцова. У Лукоморья. Опубликовано в журнале: Знамя 2016, 6.

Об авторе | Полина Жеребцова родилась 20 марта 1985 года в Грозном, ЧИАССР. На ее детство и юность пришлись две чеченские войны. Автор книг «Дневник Жеребцовой Полины», «Муравей в стеклянной банке», «Тонкая серебристая нить». Документальная проза переведена на двенадцать языков мира.

— У Лукоморья дуб зеленый,

Златая цепь на дубе том... — я декламировала эту мантру громко и четко — единственный способ, гарантирующий выживание при переходе через колючую изгородь на территорию призраков.

Громыхая эмалированным ведром бежевого цвета, в котором остались зубастые пробоины от мин, я лезла через забор чужого заброшенного сада.

Когда-то, в добрые времена здесь выращивали ягоды, фрукты, фасоль и картошку.

Сейчас все это стало воспоминаниями в чьих-то глубоких снах и новых рождениях.

Перемещаться в пространстве дело непростое, но совсем не потому, что мешает узкий подол длинного до пят халата и большой платок — личная парилка на сорокаградусной жаре, а из-за русских снайперов, с некоторых пор заселивших густые кроны деревьев.

Девушке, рожденной на чеченской земле, полагается ходить в одеяниях свободного покроя, скромных и строгих, как и велит обычай. Платок, свернутый вдвое и заколотый булавкой у шеи, душил, пот тек градом, но я понимала: все эти неудобства не отменяли ответственность, дарованную, как известно, свыше и неумолимо требовавшую праведных действий.

Добудь еду, или мы умрем — напутствовала меня больная мать, но проблема была в том, что умереть можно было и до того, как отыщется еда.

Это лето подарило садам и огородам не только противопехотные мины и растяжки, но и сочные ягоды. Угодья располагались прямо за сгоревшими черными остовами кирпичных руин, которые еще недавно были нашими домами, до той поры, пока не появились смертоносные летающие машины и не сбросили на них свои полуторатонные бомбы.

Русских снайперов, недавно поселившихся в садах, никто из местных не видел, потому что мирным жителям не подобает задирать голову вверх и всматриваться в листву, выискивая, как в загадочной картинке, фигуру в защитном камуфляже: трупы тех, кто не смог преодолеть неуместного любопытства, по мусульманской традиции, хоронили до заката.

Снайперы на ветвях деревьев стали неотъемлемой частью садов, словно груши или айва, и мне, чтобы выжить, следовало помнить об этом.

Если во время Первой чеченской военные стреляли так, словно попали внутрь компьютерной игры, и бидончик, в который я набирала воду из колодца, становился похож на веселую водяную мельницу, то август 1996-го — убивал всех подряд.

Во Вторую чеченскую в сознание людей проникло нечто мистическое, разрушительное. Мир смыслов переставал существовать. И каждый, кто находил любое, пусть даже наивное объяснение нашего существования в аду, становился чуть ли не новым мессией, пусть и с невидимыми поклонниками, глядящими в оптический прицел.

После первой войны в школе приказали надеть хиджабы и вывесили в главном зале зеленый флаг с пушистым волком, а рядом — портрет Джохара Дудаева.

— Мама, я хочу надеть мини-юбку! — сказала тогда я. — Хочу быть красивой!

— Дура! — ответила на это мама. И посоветовала: — Надень огромный платок и длинный халат, может, не убьют!

Действительно, после того как я стала отзываться на имя Фатима, меня несколько раз даже сватали в зажиточные чеченские семьи, владеющие отарами овец и стадами коров.

Но потом, между войнами, мне исполнилось шестнадцать, такую перестарку не стыдно взять в жены разве дряхлому старику и — только под № 2 или под № 3 .

Ведь первой женой старались заполучить девочку, тринадцати или четырнадцати лет, чтобы к двадцати годам она уже родила мужу нескольких сыновей!

Философия произрастает из жизненного опыта. Поняв, что замуж, скорее всего, выйти не удастся из-за престарелого возраста, я в свои шестнадцать занималась добычей еды. Больше добытчиков в моей семье не было. Поэтому я, будучи прагматиком, ухитрялась пробираться туда, куда другие боялись заглянуть: в самые заброшенные сады у железной дороги. Этакий Заратустра в юбке, рядом с беспомощно моргающими «последними людьми»!

— И днем и ночью кот ученый,

Все ходит по цепи кругом! — орала я, перепрыгнув через забор.

В летнем саду, который постепенно превращался в подобие леса, росли кусты красной смородины. Изучив тропинку под ногами на предмет присутствия там устройств, предназначенных для моего развоплощения, медленно, осторожной походкой голодного зверька, я приблизилась к ягодам и начала быстро собирать их.

Старая калитка из металлических прутьев вместе с амбарным ржавым замком до сих пор охраняли вход в некогда ухоженный сад. Посреди зарослей стояла разрушенная деревянная беседка, а ветви высоких деревьев переплелись над ней, тоже образуя круг. Травы исходили золотисто-зеленым соком, тянулись вверх, радуясь свободе. Ягоды и цветы источали ароматы, растворяющиеся в воздухе, и можно было подумать, что это преддверье Эдема, если бы ветер не приносил запах мертвых тел, оставшихся лежать еще с прошлой военной зимы и медленно тлеющих под солнечными лучами.

Опыт подсказывал мне: «Если я буду читать Пушкина, русские снайперы, возможно, не станут стрелять в меня ради забавы. Ведь не стали же — чеченские боевики, когда услышали суры из Корана».

Все мы любим литературу по-своему.

Ветки на айве затрещали, вниз посыпались листья, но голову я не подняла. Удел женщины смотреть себе под ноги. Впрочем, было очевидно, что где-то там, в листве, сидит мужчина с винтовкой. Может быть, он немного старше меня.

Воздух наполнился свистом. В саду крякнула утка, а со стороны ржавых железных путей, где в мирное время ходили поезда, запели соловьи.

Затем все стихло.

Разумеется, этот мир жил имитацией — никаких настоящих соловьев и уток поблизости не было, даже сизые голуби улетели в другие края, где нет обстрелов, а менее проворных жители съели в голодное время.

Руки слегка дрожали, но я упорно продолжала собирать ягоды и одновременно обматывать себя «златой цепью», вроде бы, защищающей от пуль.

За спиной послышался подозрительный шорох. Куда бежать? Я вздрогнула и обернулась. В эти дебри никто из местных не решался заходить. Этой территорией владела только я на паях с А.С. Пушкиным.

Среди высоких сорняков, словно видение, скользила Мадина, женщина двадцати трех лет из соседнего переулка. Муж у нее погиб, сражаясь за Ичкерию, но осталось шестеро малолетних детей.

На днях они приехали из горного села, где пережидали войну.

Мадина несла в руках пустую жестяную кастрюльку и целлофановый пакет с мелким зеленым чесноком, травой-дикушкой, которую местное население, в отсутствие другой пищи, жевало на обед.

— Салам! Есть ли здесь еда? — шепотом спросила она меня.

На Мадине было надето черное платье, настолько длинное, что волочившийся по траве шлейф насобирал немало каверзных круглых колючек. А голову и грудь женщины закрывала черная накидка, словно латы Аллаха.

— Шла бы ты отсюда в таком одеянии. На прошлой неделе соседка погибла в этих местах. В нее попали пули, — так же шепотом ответила я.

Мой халат, несмотря на то что был длинным, имел рыжий окрас, а платок на голове отливал серебром и синими листьями.

— Ты зачем Пушкина читаешь? — строго спросила она меня. — Стихи — это грех!

— А как ты думаешь? — огрызнулась я и показала пальцем вверх: — Им скучно, а мне ягоды собрать надо. Продам на рынке — куплю хлеба и картошки! И сердечные лекарства для матери.

Действительно, я уже насобирала половину ведра, а это означало, что, если продавать смородину, как принято у нас в Грозном, на пол-литровую баночку, может быть, удастся на вырученные монеты заполучить кусочек настоящего домашнего сыра!

Мадина заметила ягоды и начала перебираться через забор.

Злобно ухнул филин, несмотря на яркое солнце, запутавшееся в зеленой листве, куда мы не смели взглянуть.

Мадина торопясь подбежала к кустам красной смородины, но нечто заставило ее охнуть, застонать и согнуться. Через минуту я догадалась, что откуда-то сверху прилетел камушек и больно ударил женщину по плечу.

«Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад посланник его!» — в ужасе забормотала Мадина, сжавшись от страха.

Так следует сказать перед смертью, чтобы бородатые ангелы отвели тебя в Рай.

— Послушай, — прошептала я. — Если бы русские снайперы захотели нас сейчас пристрелить, мы были бы уже мертвы. Как мертвы те непохороненные люди, брошенные в яму в вишневом саду. Я вчера собирала малину и видела их. Человеческие тела истлели и скоро сольются с землей.

— На все воля Аллаха Милосердного! — ответила мне Мадина.

Ее черные глаза на белом усталом лице смотрели тревожно и озадаченно.

— Собирай с другой стороны, там еще много, — посоветовала ей я. — И слушай стихи. Выбора у тебя нет. Или Пушкин, или в могилу!

У нее зуб на зуб не попадал, и, признаться, мое сердце тоже колотилось, словно мы бежали в какой-то бешеной гонке, заранее зная, что из лабиринтов ада нет выхода.

Меня дома ждала мать, перенесшая два инфаркта, а ее — шестеро детей-дошкольников.

В нашей квартире обитали не только мы, но еще и усатые соседи — сообразительные миловидные крысы, родственники садовых хомяков.

Если вовремя не поделиться с ними коркой хлеба, они кусались. Незлобно, скорее, чтобы просто привлечь внимание высшей расы.

Здание нашей кирпичной четырехэтажки вздыбилось и накренилось, и было удивительно, на чем держится ее остов.

— Там на неведомых дорожках

Следы невиданных зверей,

Избушка там на курьих ножках

Стоит без окон, без дверей, — продекламировала я.

Филин опять недовольно ухнул.

В Мадину полетела неспелая абрикосина.

— Может, пора сменить репертуар? — испуганно спросила она меня. — «Лукоморье» — это для детского сада. Давай про любовь, про убийства... Меня с пятого класса замуж отдали. Поэтому не помню, писал ли такое Пушкин.

— Писал! И еще как писал!

В нашей семье до войны была большая библиотека, и вспомнить стихотворные строчки не составляло труда.

— Гляжу как безумный на черную шаль,

И хладную душу терзает печаль, — затянула я.

Уханье и кряканье на деревьях прекратилось как по волшебству, и наступила тишина, нарушаемая лишь стуком ягод, падающих на дно Мадининой кастрюльки.

— Когда легковерен и молод я был,

Младую гречанку я страстно любил.

Через два часа, оставив Александра Сергеевича, правда, не под дубом, а под дочиста обобранными смородиновыми кустами, мы покинули территорию призраков с тарой, наполненной до краев.

P.S. See also:

http://novayagazeta.spb.ru/articles/10249/ Екатерина Яковлева. Я на стороне тех, кто не умеет стрелять. 29 марта 2016 12:13. Полина Жеребцова родилась в 1985 году. Ее детство прошло в Грозном во время сначала первой, а потом и второй чеченской войны. С девяти лет она вела дневник, который ей было трудно писать и который очень трудно читать. Но читать надо. Потому что книги Полины – это обращение к миру с просьбой, нет, даже с мольбой о человечности.

http://lb.ua/news/2016/06/03/336739_polina_zherebtsova_voynu_nelzya.html Полина Жеребцова: Войну нельзя забывать Анастасія Чупринська — 3 июня 2016, 11:37

Андрей Пионтковский

2016.06.17, Андрей Пионтковский указывает, что "РУССКИЙ МИР" НА ПОРОГЕ "ТРЕТЬЕЙ ЧЕЧЕНСКОЙ" .

Ссылки

2003.03.02. http://ok.ru/video/2262108776 Петр Гуленко. Расстрел Сергиев-Посадского ОМОНа в Чечне. www.warchechn (2000.03.02.)

2015.04.09. http://mvvc44tv.biglu.ru/?a=note&id=27477# Двадцать лет спустя. Про ту войну и этот мир. 9 АПРЕЛЯ 2015 г. ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ. .. В начале апреля с.г. случился один негромкий юбилей, почему-то прошедший мимо ВГТРК и прочего Останкино: двадцатилетие уничтожения чеченского села Самашки…

https://ru.wikipedia.org/wiki/Первая_чеченская_война

https://ru.wikipedia.org/wiki/Вторая_чеченская_война

Keywords

Агрессор и оккупант, В поддержку Кадырова, Коррупция, Путинская мировая война, [[]], Террор,