I. ПРОЩАНИЕ
Ну, прощайся, пора, скорый поезд разводит пары,
Говорят, что увидишь ты там на лугу асфодели.
Этот странный цветок разделяет сердца и миры,
Мы не в зеркало - чаще в его сердцевину глядели.
Жизнь не столь коротка,сколь до детской обиды тесна -
До смешения крови, дыханья, кукушкиных слезок.
Остается весна, что свежа, зелена и красна,
Ностальгия настигнет в раю, утопающем в розах.
Исфагань промелькнет под твоим голубиным крылом,
Не печалься,лети - все равно остановишься в Дельфте,
От Вермеера снова получишь по почте письмо
И расплачешься возле окна - в тех столетьях и этих.
Асфодели цветут, белым паром колышется луг,
Вечереет, пылает камин в зале, где пировали.
Остаешься теперь без друзей и без преданных слуг.
Ну, прощайте, пора, мои славные, vale!
II. ЛЮБОВЬ
Телефон зазвенит как зовущий в атаку рожок,
Невесомость под сердцем и трудно спасти мою душу,
Это словно с карниза прыжок, это словно ожог,
И, конечно, не надо мне участи лучше.
А над гаванью тучи идут на восток,
Ветер свищет с утра разыгралась погода,
Нас подхватит соленый морской восходящий поток,
Сильный, словно инстинкт продолжения рода.
Homo ludens'а игры - Эллада, Италия, Русь -
Паритет человека и дохристианского бога.
Я раскрыла все карты и честно играть я берусь,
Мне бы капельку времени и винограда немного...
III. ПУТЕШЕСТВИЕ
Иль-де-Франса сиреневый воздух и вздох,
Королевский штандарт и доспехи,и лилии Жанны,
Виноградные лозы и галльского ока ледок
Над пространством соборов и крыш Орлеана.
Смачный хохот,бургундское льется рекой,
Мэтр Гийом, мастера эротической прозы,
Но сквозь шелест и щебет предутренний рушит покой
Скрип колес снаряженных на Гревскую площадь повозок.
Мы покинем Париж, полетим над равниной на юг,
Перевал перейдем,уцепившись за шерсть сенбернара,
И замрем над Италией,стертых не чувствуя ног,
Убедившись в родстве Галилея и Адамара.
Над Ломбардией с просинью воздух высок,
Эдельвейс опусти в ледяную кипящую воду,
Вместе с рубищем сброшена спесь,и горящий висок
Ощущает летящую в пропасть свободу.
Так вперед, оставляя в Тироле частицу души,
Уловив до предела насыщенный вздох олеандров и мирта,
Где черешнями - звезды немыслимые хороши
Сквозь разреженный воздух небес марсианского Сырта.
А в Триесте бы каждый бродяга досуг скоротал,
Там заботливый Марио снова расчистил фонтаны,
Погостим у него и устроим привал
В Мирамаре, у замка Максимилиана.
А седые оливы Аппиевой пыльной дороги
Облегчают разбег в обесцвеченный временем зной,
В серебристых потемках луны здесь прошедшие люди и боги
Тихо грезят о счастье и жизни иной.
Птицы, пчелы и бабочки мирно снуют
В кронах Древа Познанья и дерева Жанны,
Пар чесночной похлебки и теплый уют,
Ветер времени,снег - раскрошили скрижали.
Средиземная радость, стада и пастушья свирель.
Покидаем очаг,взяв охрану - тепло изначального рая,
Открываем мы жуткую, ту, двадцать первую дверь,
Зорко глядя во тьму и страшась, и смеясь, и играя.
IV. ЭПИЛОГ
Открывается небо, а выше
Звездный полог мерцает и дышит,
И стада на лунных лугах.
Птиц покормишь из рук, ты дашь им
Горстку зерен и крошек вчерашних -
Им несладко в горних снегах.
Блеск надзвездный,нездешние тени,
В небеса уводят ступени,
А лицо мое мокро от слез -
Покидаешь? Уходишь? Не жалко?
Ах как быстро работают Парки
И надрывно гудит паровоз.
От Рождественских роз - до последних,
Затеняющих камень берез,
Мы в плену у прозрений и бредней,
И мерцающих в танце стрекоз.
Прошлой жизни маячит остов,
За спиной ворожит Калиостро,
Нипочем - ни смерть, ни любовь.
Путешествие - блеск весенний,
Просыпающиеся растенья,
Только так же, как в То Воскресенье,
Запеклась возле сердца кровь.