Станция Раухенбах-Рахенау
Уютно дымится ведьмин котел,
Пропал в тумане старинный костел,
Тихая улочка, чистая речка,
Ах, потерять бы сейчас колечко,
Выбежать следом - здесь недалечко.
Австрийские Альпы
Маргаритин ночной полет
Над предгорьями и равниной,
Там потерян платок кармазинный,
Кто на плахе, а кто на арене умрет.
Альпы. Южный склон.
Я где-то в августе,
И метеорный ливень
Над полновесным яблоком летит
И рушится на землю водопадом.
В истомной теплоте,
С амбаром полным рядом,
Земля так сладко дышит,
И чертополох
Запутался в хвосте кометы рыжих трав,
Козленок скачет, хвост смешно задрав.
А в небе - так же яростно и жутко
Пылает Орион. И плачет Бунин
В его неистовом вихрящемся огне.
И всадник на сиреневом коне
В плаще, без шляпы скачет
Сквозь тростники и хвою, и цветы.
Серебряная изморось налипла,
И осень дышит. Заморозки близки,
И бродят лихорадки всякие и гриппы,
И умер господин из Сан-Франциско.
Из Мюнхена там умер также господин.
Еще один, в Лионе, жив был в это время.
Но призраком скитаясь там, в ночи,
Моя душа безмолвная кричит
И плачет от тоски, любви и счастья.
Я снова умоляю о причастии.
Из чаши переполненной вино
Густыми каплями мне в рот стекает.
Успокоение приходит, и дано
Мне видеть, как земля рассветно расцветает,
Луна танцует, и ее туман качает,
Звучит рожок Верлена, тронув мглу.
И звездный луч дрожащую иглу
Мне точно в сердце наконец вонзает.
Приходит счастье. Значит, я умру.