File:KlubkovYurVasilievich0.jpg

Клубков Юрий Васильевич (Klubkov Yuri Vasilievich) ^[1]

Original filename: https://scontent-nrt1-1.xx.fbcdn.net/v/t1.0-9/84235112_10215794766798443_37972587547983872_n.jpg?_nc_cat=105&_nc_ohc=UDmKf8Xnmq8AX9nxHHB&_nc_ht=scontent-nrt1-1.xx&oh=ace472183a15daf596433d86deac8fb7&oe=5EB9500A

Description

Нехорошо, когда люди превращаются в цифры. Если погибших меньше десяти, - для серьёзной ленты новостей происшествие не годится. Если посадили шестерых - это не массовые репрессии. И так далее.

Всегда есть отдельные, конкретные люди, имена и лица. Вот Клубков отправил Пчелинцева на восемнадцать лет за колючую проволоку, на зону, в гулаг, превращаться в лагерную пыль.

Что заставило Клубкова это сделать? Дикий страх? Животная ненависть? Аморфная бессознательность, атрофия всех органов, кроме желудка и спинного мозга? Или бесконечная его, Клубкова, глупость и необразованность? Или просто тупая дисциплина, виртуозно совмещённая с любовью к загородному дому и жареной курочке с коньячком? Или всё это вместе (ничего себе портрет).

Как относиться к Клубкову? Погожим днём, глупо кутаясь в плащ, догнать его карету и бросить туда адскую машинку? Помолиться за него? Уехать подальше от Клубкова, в Канаду, в Кетцалькоатль, в Гоа? Исчезнет ли после этого Клубков из окружающего мира? Или это ты исчезнешь из мира Клубкова (чего он и добивается), чтобы не мешать ему бросать Пчелинцева за забор, за толстые железобетонные стены, на съедение другим садистам, маленьким клубковым с электрошокерами.

Что будет с Пчелинцевым? С его близкими, родными, которые хранят (или не хранят) его школьный дневник, его фотографии из детского садика (это точно хранят).

У Клубкова и Пчелинцева были примерно одинаковые детские садики, школа, они говорят на одном языке, по крайней мере пишут той же самой кириллицей. Но они с разных сторон стены, The Wall, через которую не достучаться, не докричаться, и которую многие хотели бы сломать, но странное дело - двести пятьдесят лет ломают, а она все крепче (по крайней мере, с близкого расстояния так может показаться).

И эта стена - внутри одного народа, который ругается одним и тем же матом, знает наизусть одни и те же фильмы (с книгами дело обстоит хуже), так может народ неправильный? Или может сделать какую то наконец физическую стену, как между ФРГ и ГДР, но более точно - между Северной и Южной Кореей, чтобы научным экспериментом на живых людях доказать, что дело-то не в народе, а в чем-то другом?

Мне про Пчелинцева, как кажется, более-менее ясно: он может быть более-менее приятным или неприятным типом, может заблуждаться, или наоборот быть вкруговую прав, но мне примерно ясны его рефлексы, так сказать, окно возможностей. А вот Клубкова мы всё-таки изучили и поняли не до конца. Достоевского и Шаламова оказалось мало, есть где-то недоработка. И вообще в сухом остатке горькое чувство - это лично я систематически плохо вёл себя, годами плохо работал, все профукал, и до сих пор ничего не понял, потому что щекастый Клубков в импортных ботинках уверенными шагами шагает по городу Пензе к своей курочке, к своему коньячку... А Пчелинцев теперь сидит.

Чувство вины приводит к злости и неприятной истерике (слышу такие крики через соцсети), а что делать? Что делать? Не хочу тут отвечать, а то глупо получится от человека, который только что путался в трех вопросах, тут же и давать ответ. Мы тут все-таки не в кроссворде сидим, а живем жизнь.

Но пока Пчелинцев (и сотни, тысячи других пчелинцевых) сидит - не будет нам тихого места на этой земле, никакое Гоа не спасёт. Не надейтесь.

References