Ещё раз о Красине

Abstract. В интернете обсуждаются последние заявления, согласно которым Красин Виктор Александрович был одним из руководителей правозащитного движения в СССР и поэтому может передавать свой опыт гражданамм которые не могут мириться с произволом администрации. Такие заявления вызвали много протестов. Один из них представлен здесь. Предлагаемый ниже текст копопастнут как есть (с минимальной викификацией) и может рассматриваться как открытое письмо редактору ТОРИ.

Olga Ternovskaya. Ещё раз о Красине.

Предисловие

Я уже писала однажды по поводу "реинкарнации" Красина ( comment к статье Ольги Романовой "Четырежды судимый..." в "Новой Газете"). Но эта мразь опять вылезла, под видом показного "раскаяния" поливая грязью тех, кто оказался лучше него, честнее, мужественнее, достойнее ( и это как раз то, чего Красин им не может простить). Его задача сейчас - замазать хотя бы подозрением тех, кого не удалось сломить КГБ, отнять у них и приписать себе их заслуги, оклеветать их перед моподыми, не помнящими той истории пюдьми ( и ведь многие действительно верят ему - как же - старый зэк, герой, борец, "просто красивый мужчина"), отмыть свой замазанный авторитет и снова, как 40 лет назад, объявить себя лидером, вождем уже нового, недавно народившегося демократического движения. Ах, как хорошо подлецы всегда чувствуют коньюнктуру!

Я никогда не имела сомнительной чести быть лично знакомой с этим "героем", но дело Якира и Красина хорошо помню и знаю не понаслышке. Волею счастливой судьбы я выросла в самом сердце правозащитного движения и близко знала таких людей, как Софья Васильевна Каллистратова, генерал Григоренко и его жена Зинаида Михайловна, Лара Богораз и Толя Марченко, Таня и Ася Великановы, Костя Бабицкий, Юлик Ким, Саша Лавут, Таня Осипова, Сергей и Ваня Ковалёвы, Алик и Арина Гинзбург, Татьяна Сергеевна и Сергей Ходоровичи, Люда Алексеева, Слава Бахмин, Саша Подрабинек и многих других. Поэтому имею право вступиться хотя бы за тех, кого уже нет в живых. Вот что пишет Красин:

"Показания на следствии давали многие. Горбаневская в 1962 по делу о листовках. Синявский и Даниэль о тех, кому они давали читать свои рассказы. Гинзбург, Галансков, Добровольский и Лашкова. Почти все участники ленинградской группы Гендлера. Любарский. Шиханович. Хаустов. Суперфин. Чего многие не знают, обширные показания давал генерал Григоренко. Об этом, приехав из Ташкента, рассказала его адвокат Калистратова. По его показаниям были выделены в отдельное производство дела на Якира, меня, Юлия Кима и Надю Емелькину. Его жена, Зинаида Михайловна, кричала при мне и других, что если он не перестанет так себя вести, она отречется от него. У генерала была любопытная аргументация: он дает показания потому, что он коммунист и поэтому не может врать. Любопытный разговор был у меня с Людой Кац. «Витя – спросила она – ты старый зэк, объясни мне поведение Веры Лашковой. Я могу понять, что она подтвердила показания ребят. Но почему она рассказала на следствии то, о чем они не знали?» «О чем, например?» спросил я. «А о том, где мы с ней вдвоем закапывали шапирографы в лесу» 

Правда, надо сказать, что большинство перечисленных не признали себя виновными на суде, и их простили."

Свидетельство

Свидетельствую - Красин сознательно и нагло лжет - из всех перечисленных им показания на других давал только Шиханович. Вообще за все годы существования правозащитного движения сломавшихся и предавших своих соратников было не так уж и много: Якир и Красин, Вадим Делонэ (в какой-то степени), свяшенник Дмитрий Дудко, Феликс Серебров, Юрий Шиханович, да адвокат Елена Резникова. Остальные выдержали, пройдя через тюрьмы и лагеря, ссылки, психушки. Так что не было это массовым явлением, как хочет показать Красин. И не удастся ему скрыться за отговоркой "я был такой же, как все" - все такими не были. К тому же, другие "сломавшиеся" как-то переживали своё предательство и, в отличие от Красина, больше не лезли в "учителя морали" и "лидеры правозащитного движения", видно, у них еще сохранились остатки совести. У Красина же её отродясь не бывало. Еще одна чисто иезуитская подлость Красина - оклеветать умерших, ссылаясь на умерших же свидетелей ( пойди, спроси теперь!) Как человек, близко знавший С.В. Каллистратову ( она когда-то" усыновила" нашу семью и мы с ней постоянно и тесно общались последние 25 лет её жизни) ответственно заявляю - никогда и никому Софья Васильевна не говорила, что генерал Григоренко давал на кого-либо показания - это гнусная ложь Красина. Напротив, Софья Васильевна всегда очень уважала и ценила "нашего генерала", дружила с его семьей и во всех разговорах о нем ( это может подтвердить её дочь, Марго) восхищалась его мужеством и несгибаемостью. Ни в одном деле 70-х -80-х годов нет ни одного показания генерала на его товарищей. Что же, КГБ их специально скрыл и нигде не использовал? Что-то верится с трудом. И вовсе не по его показаниям были выделены в отдельное производство дела против Кима, Якира, Красина и Нади Емелькиной (спросите у Кима, он-то ведь жив и н, надеюсь, не позволит валить на себя, как на покойника). Мне кажется, что, говоря о "показаниях", которые давали генерал и другие диссиденты, Красин сознательно подменяет понятия. Да, большинство диссидентов не открещивались от вменяемых им деяний, т.е. как бы "давали показания на себя" ( "да, я выходил на площадь, подписывал письма, распространял Самиздат, состоял в группе и т.д".), но не признавали эти действия преступными и противоправными (" я осуществлял свои конституционные права и исполнял свой гражданский долг" ) и не предавали товарищей. Это была не слабость, а принципиальная позиция, разделяемая всеми правозащитниками - всегда действовать легально, открыто, мирными средствами. Очевидно, Красину, с его "вождизмом" и тягой к конспирации, этого понять не дано. 

Врёт Красин и о своей роли в правозащитном движении, в частности о том, что идеи создания "Хроники" и "Инициативной группы" принадлежали исключительно ему. Да, в конце 60-х -начале 70-х (до своего теле-покаяния), он и Якир действительно были одними из наибопее активных, уважаемых и авторитетных людей среди правозащитников -  этого никто никогда и не отрицал, но Красин возомнил себя самым главным, "вождем и учителем", без которого правозашитное движение не сможет существовать. А оно смогло. Да, покаяние Якира и Красина очень больно ударило по демократическому движению, но так и не смогло (как расчитывали КГБ и Красин) его уничтожить - оно оправилось от удара и стало только лучше и чище. И навсегда избавилось от "вождизма". И вот этого Красин не смог ему простить. Вот что он пишет дальше:

"Что же сделали мои бывшие товарищи-диссиденты? Вместо того, чтобы быть милостивыми к падшему, они меня прокляли. Я стал у них «врагом народа». Кроме того, они стали распространять обо мне ложь и клевету. Вот несколько примеров. Людмила Алексеева в интервью журналу «ПОЛИТ.РУ» заявила, что по показаниям Якира и Красина несколько человек было арестовано. Это клевета. По моим показаниям не был арестован ни один человек. Пусть Алексеева назовет хоть одного. Она не сможет этого сделать потому, что их нет. Сергей Ковалев в воспоминаниях утверждает, что Якир и Красин, создав Инициативную Группу по защите гражданских прав в СССР, включили в нее всех участников без их согласия. Это ложь. Список участников составлял я. Вечером в этот день (это было 19 мая 1969 года) Якир пригласил к себе всех московских кандидатов (их было 8 человек, кроме нас с ним) и многих других участников диссидентского движения. Он сообщил, что есть предложение создать Инициативную Группу и спросил у каждого московского кандидата, в том числе и у Ковалева, согласны ли они. Все дали согласие. Их подписи имеются под документом о создании ИГ. Ложь о создании ИГ выглядит несколько иначе у Горбаневской и у сына генерала Григоренко. Оба они утверждают, что согласия не спросили у большинства участников. Господа, вы уж договоритесь лгать одинаково, а то публика не будет знать, какой лжи верить. Спросили у всех, и все дали согласие. Зачем же лгать? А затем, чтобы меня дополнительно опорочить и дискредитировать. Горбаневская врет обо мне всегда, когда говорит обо мне. Она заявила, например, что на встрече в марте 1968, когда мы решили, что пора издавать наш диссидентский журнал, меня не было. А я не только был, но я и выступил с этим предложением. Как вспоминал Якир, Горбаневская закричала: «Отдайте это мне!» Никто, конечно, не возражал, и вскоре она начала выпускать журнал, назвав его «Хроника текущих событий». Лжет она и говоря, что ее включили в ИГ без ее согласия и что она узнала об этом много позже. Когда я составлял список, я не включил туда Вольпина и Горбаневскую потому, что они состояли на психиатрическом учете, и я боялся, что их в наказание запрут в спецпсихушки. Всего в списке было 14 человек. Утром на следующий день Якир сказал мне, что звонила Горбаневская и потребовала, чтобы ее включили в состав ИГ. Накануне вечером она не была, мы не пригласили ни ее, ни Вольпина, чтобы не ставить их в неловкое положение: создается первая в СССР правозащитная организация, а они не включены. Текст обращения в ООН был перепечатан, и добавлена фамилия Горбаневской. В обращении, которое мы передали иностранным корреспондентам было не 14, а 15 фамилий. Как она попала в список? Ведь мы с Якиром решили ее не включать. Попала потому, что она этого потребовала. Зачем же она лжет? Все эти лжи, о которых я говорил, имеют одну цель: дополнительно меня дискредитировать и главное – перечеркнуть всю мою деятельность в правозащитном движении". 

Конечно, диссидентам больше делать было нечего, кроме как (в перерывах между отсидками)  дискредитировать Красина. Да о нем бы и не вспомнил никто, не начни он сейчас снова себя пиарить и лезть в морализаторы.

.. "Затем участие в диссидентском движении, я был одним из наиболее активных его участников и организаторов. Мне принадлежит главная заслуга в создании Инициативной Группы. Это была моя давнишняя идея, еще с начала 1968 года, создать комитет защиты прав человека в СССР. И она осуществилась в мае 1968, когда, после ареста генерала Григоренко и Ильи Габая, Петр Якир сказал мне: пора осуществить твою любимую идею. Кроме того, я больше года занимался передачей диссидентских материалов иностранным корреспондентам. Это была самая опасная и рискованная работа, никто, кроме меня, регулярными встречами с ними в это время не занимался. Передавал Андрей Амальрик, но только когда документы к нему попадали. Основная масса документов попадала тогда в дом к Якиру, а Амальрик с ним не общался. За корреспондентов гэбисты мне отомстили: как-то ночью кастетом разворотили мне правую бровь, все лицо было в крови, хорошо, что глаз не выбили. "

Что касается истории создания "Инициативной Группы", привожу здесь отрывок из статьи моего отца, Леонарда Терновского,  "Тайна ИГ". Могу подтвердить, что отец очень ответственно относился к этой работе и она строго документальна. У меня сохранились магнитофонные записи его интервью с Сергеем Ковалёвым, Сашей Лавутом, Таней Великановой и другими с их рассказами о создании Инициативной группы, из которых следует, что Красин и здесь нагло врёт. Он, конечно, обвиняет во лжи всех, кроме себя, любимого, но я как-то больше верю, скажем, Тане или Саше Лавуту, который, как известно всем, его знавшим, вообще не умел лгать.

Леонард Борисович Терновский. Тайна ИГ

Отпущенное слово — Тайна ИГ: Муки рождения. автор: Леонард Борисович Терновский. Имена и судьбы (1).

Муки рождения

Рождение человека всегда происходит через боль, кровь и муки. И для рожающей женщины, и для новорожденного. Недаром существует понятие — «родовая травма». Без досадных промахов, болезненных падений и потерь не обходится, наверное, любое человеческое начинание. Не обошлось без них и рождение ИГ.

Что я помню о ее начале? Май 69 года. Неполный год, как я вошел в круг диссидентов. Месяц начался для нас тревожно. Сначала 7 мая в Ташкенте был арестован Петр Григорьевич Григоренко, разжалованный генерал-правдоискатель. Я познакомился с ним и стал бывать в его доме в конце зимы. Брал у него читать какой-то Самиздат, мы говорили, помнится, о тогда еще не вполне покоренной Чехословакии, об отчаянном самосожжении Яна Палаха. В последний мой приезд, в первые дни мая, Зинаида Михайловна, жена Григоренко, сказала мне, что Петра Григорьевича нет дома, что он улетел в Ташкент, где начинается суд над 10-ю активистами крымско-татарского движения за возвращение на родину. И добавила шепотом: — Возможен арест. —

И вот на днях арестован молодой педагог Илья Габай. Я встречал его в доме другого видного диссидента, — Петра Ионовича Якира, но был тогда лишь шапочно знаком с Ильей. Хотя давно знал некоторые его стихи, ходившие в Самиздате. И помнил, что он был одним из авторов Обращения «К деятелям науки, искусства и культуры», предупреждавшего об опасности реставрации сталинизма и призывавшего не допустить «новый 37-й год».

…Я на «Автозаводе», на квартире Петра Ионовича. В то время я бывал там очень часто, и уже не помню, зачем заехал в тот вечер. Самого хозяина нет дома. Кто-то дает мне прочесть незнакомую бумагу. Это — Обращение в комитет прав человека ООН, совсем свежий, вчера-позавчера появившийся документ. Читаю: в письме говорится о нарастании преследований за убеждения в нашей стране, рассказывается о политических процессах последних лет и о недавних арестах П. Григоренко и И. Габая. Письмо призывает ООН осудить политические преследования в Советском Союзе.

— Как серьезно и аргументировано составлено письмо! И адресовано прямо в ООН, такого, помнится, еще не было. Кто-то может быть спросит, — допустимо, оправдано ли выносить сор из избы, искать за рубежом защиту от произвола отечественных властей? — Но что остается делать, если советские чинуши не хотят нас слушать и на мирные петиции отвечают репрессиями?! —

Дата под письмом — 20 мая 69 года.

И подписи — 15 фамилий по алфавиту.

Но перед этим списком я вижу тогда впервые мной прочитанные и навсегда впечатавшиеся в память слова: «Инициативная группа».

— Неужели?! — кажется, я даже вздрогнул, и мое сердце забилось чаще, в голове вразнобой запрыгали мысли: — Конечно, это смело и благородно, но оправдан ли этот дерзкий вызов? Неужели учредители не понимают, что всех их перехватают за три дня, много — за неделю?! Десятилетиями в СССР действует неписаный, но железный закон: любая самодеятельная, неподконтрольная властям организация должна быть мгновенно и безжалостно раздавлена. А тут — открытая оппозиция. Под своими фамилиями. Приходите — и берите.

Еще подписи — «поддержавшие», так сказать — второй эшелон. Вдруг — что за наваждение? В списке «поддержавших» мне бросается в глаза мое имя. Но я в глаза не видел Обращения! И даже ничего не слышал о нем!

Что делать? Протестовать? Потребовать снять свою подпись? Но разве я не согласен с письмом? И ведь оно — мне сказали — уже отдано иностранным корреспондентам. Мыслимо ли компрометировать столь важное начинание?

Промолчать? И смириться с возмутительным безобразием? С пренебрежительным манипулированием мной и моим именем?

Решаю: подпись свою оставляю. Но сразу же говорю, — это первый и последний раз. Недопустимо ничего решать за других без их ведома.

Мне не возражают, даже соглашаются, — действительно, нельзя. Но Обращение нужно было срочно везти «коррам», и просто не осталось времени «согласовать» все подписи.

…Только много лет спустя я узнал, что в еще более трудном, унизительно-беспомощном и оттого мучительном положении оказались накануне многие из членов будущей ИГ. Они собрались, как было договорено, на «Автозаводе», чтобы составить и подписать Обращение в ООН. А также еще раз обсудить целесообразность создания открыто объявленной организации, от имени которой и будет отправлено в ООН предполагаемое Обращение. Якира и его товарища Виктора Красина на «Автозаводе» почему-то не оказалось. Кто-то пояснил, что они поехали на срочную встречу с «коррами». Само по себе это было в порядке вещей, но сегодня? Обсуждение письма в ООН продолжалось без них. Обговаривался вновь и вопрос создания легальной организации, состав которой еще не был окончательно установлен и даже еще не имевшей названия. Наконец, часов в 8-9 вечера, взволнованные и несколько смущенные появились Якир и Красин: — Ну, все. Мы отдали «коррам» Обращение. Оно подписано: «Инициативная группа». —

Это явилось новостью почти для всех. Как смели Якир и Красин отдать «коррам» несогласованный документ? Объявить о создании несформированной группы? Самочинно назначить ее состав? — На возмущенные упреки сотоварищей (впрочем, высказанные обиняками, поскольку квартира наверняка прослушивалась) приятели отвечали: — Так сложились обстоятельства. Да, в чем-то мы поступили неправильно, но это — чистая формальность. Те, кто названы в составе ИГ, — они же одобряли идею обращения в ООН, — кто же они, если не инициаторы письма? И в сущности это даже не организация. А потом — ничего не отрезано, мы никого не держим, мы договорились с «коррами», что еще позвоним им и все уточним и исправим. «Поддержавшие»? — такая идея тоже проговаривалась, мы внесли в этот список тех, кто не откажется. А главное — ждать дольше было нельзя. Григоренко и Габая арестовали, если мы сейчас не дадим отпор, не сплотимся, — перехватают всех. Через неделю было бы поздно. —

Эти демагогические объяснения далеко не удовлетворили собравшихся. Явственно повеяло духом Петруши Верховенского из «Бесов». И естественная мысль, — не следует ли сразу выйти из группы?

Но уход был невозможен морально: он не только стал бы тяжелым ударом по остающимся, но и перечеркнул бы Обращение, писавшееся в защиту арестованных и осужденных. Он мог надолго похоронить саму идею легальной организации для защиты жертв политических репрессий. Да и просто слишком смахивал бы на трусливое бегство. В итоге несмотря на возмущение самочинством Якира и Красина, никто тогда не покинул ИГ.

Иной принципиальный читатель убежденно скажет: — Все равно недопустимо было ни дня оставаться вместе с нечистоплотными обманщиками, объявившими о рождении еще несозданной группы и своевольно назначившими ее состав. Разве не ясно, что подобные честолюбцы и авантюристы подведут всех при серьезной опасности?

Легко быть провидцем задним числом! Ведь сегодня мы доподлинно знаем, что спустя 4 года те же два приятеля на следствии в тюрьме расколются, предадут и оговорят сотоварищей, едва не похоронив своей изменой все «движение». Насколько трудней было отыскать верное решение самим участникам той памятной встречи! Слишком многое приходилось учитывать и взвешивать. Начать с того, что хотя в диссидентском движении не существовало должностей и рангов, положение Якира и Красина было все же особым. Оба были политзеками еще сталинских времен, вновь обретшими свободу только в годы хрущевской «оттепели». — «Не мне судить Иова», — писал Илья Габай в посвященном Петру Якиру стихотворении. Что-то схожее чувствовали и члены ИГ, не считая себя, несидевших, вправе сурово судить старых лагерников.

Но дело было даже не столько в этом. Еще весомей было ощущение долга перед друзьями, уже потерявшими свободу ради своих убеждений и еще вчера призывавших объединиться для противостояния беззакониям. Это было — как выполнение завещания. И речь тут идет в первую очередь о Петре Григоренко.

Как все на свете, ИГ имела свою предысторию. Я не был ее непосредственным свидетелем, но знаю о ней по многим рассказам. Группа возникла не вдруг и не на пустом месте. Идея некоего объединения для противостояния произволу советских властей носилась в воздухе. Ее горячим сторонником был П. Григоренко. Еще ранней весной 69 г он предлагал создать Комитет защиты недавно арестованного в Латвийской ССР коммуниста-диссидента Ивана Яхимовича. Желательность такого объединения обсуждалась неоднократно, — и у самого Петра Григорьевича, и в квартирах других диссидентов. В этих обсуждениях участвовали многие из будущих членов ИГ. Твердыми сторонниками такого объединения, кроме самого Григоренко, были Анатолий Якобсон и Юлиус Телесин. Но были и противники. Стоит отметить, что Якир и Красин в то время были против создания такой организации. Дело временно застопорилось. Но Петр Григорьевич не оставлял усилий для его осуществления.

Разумеется, КГБ знал об этих планах. И всячески стремился воспрепятствовать им. Быть может, арест П. Григоренко, основного сторонника создания такой организации, был упреждающим ударом КГБ, желавшего предотвратить ее появление. Но как часто даже все просчитывающие умники не видят дальше собственного носа и не способны предугадать ближайших последствий своих действий! Результатом ареста Петра Григоренко стало рождение Инициативной группы.

Авантюрное провозглашение насильно вытолкнуло ИГ на свет и стало ее первым испытанием на жизнестойкость. Обман мог обойтись очень дорого. Он был способен не только повредить репутации группы, но и дать властям и КГБ удобный повод для шантажа. Многообещающее начинание легко могло закончиться немедленным и позорным крахом. Поэтому решившись разделить ответственность и удочерить новорожденную, члены ИГ договорились не разглашать до поры сомнительных обстоятельств ее появления.

Признаемся сегодня: ИГ явилась на свет незаконнорожденной. Но что из того?! Несмотря на все преследования, начавшиеся буквально на следующий день, группа выжила, выстояла и вросла в нашу новейшую историю. А следовательно — победила. ИГ выпала трудная, но почетная и по-своему завидная участь: торить дорогу для тех, кто будет идти следом.

Заключение

Вот, пожалуй, и всё, что я хотела написать. Не собираюсь вступать в полемику с самим Красиным - считаю это ниже своего достоинства. Но не вступиться за обопганных им, особенно тех, кто уже умер и не может ответить, я не могла. А молодежи и тем, кто видит в Красине героя, посоветую - выбирайте себе кумиров аккуратнее и ответственнее - чтобы не пришлось потом долго отмываться. Не наступайте на те же грабли - мы-то уже через это прошли.

8 июля 2013 г. Ольга Терновская.

Warning

Предупреждение. Исторические тексты заливаются в ТОРИ с научными целями. Улики, представленные в предлагаемых линках, не являются основанием для внесудебной расправы над Красиным и его наследниками. 2013.07.08, Dmitrii Kouznetsov.

Ссылки

http://ru.wikisource.org/wiki/Отпущенное_слово_(Терновский)/Тайна_ИГ/4 Терновский Леонард Борисович. Тайна ИГ. В книге "Отпущенное слово". M. "Возвращение", 2002; стр. 9–116. ISBN 5-7157-0128-7; also Журнал "Карта", N 22–23, Рязань, 1999.

http://grani.ru/opinion/podrabinek/m.216437.html Александр Подрабинек. Некрасивая история. 05.07.2013. .. Предательство Якира и Красина нанесло серьезный удар по демократическому движению. В заявлении Инициативной группы по защите прав человека в СССР по поводу суда над Якиром и Красиным говорилось: "Оба подсудимых полностью признали свою вину и выразили раскаяние по поводу содеянного. Оба признали также свой умысел против советской власти. В суде было допрошено около 30 свидетелей... Был допрошен, в частности, психиатр Снежневский, который среди прочего заявил, что за весь его 50-летний опыт работы в психиатрических учреждениях не было ни единого случая помещения здорового человека в психиатрическую больницу. Мы констатируем, что П.Якир и В.Красин на следствии, суде и на пресс-конференции выступили с ложными заявлениями. Трагично, что эта ложь касается также судьбы и репутации всех политических заключенных в лагерях, тюрьмах и психиатрических больницах СССР".

http://www.memo.ru/history/diss/chr/XTC29-8.htm Выпуск N29 31 Июля 1973г. .. По показаниям КРАСИНА допрашивали Владимира РОКИТЯНСКОГО. КРАСИН утверждал, что РОКИТЯНСКИЙ имел контакты с иностранными корреспондентами и передавал им "Хронику". РОКИТЯНСКИЙ не подтвердил этого.

http://ru.wikisource.org/wiki/Хроника_текущих_событий/29 Выпуск N29 31 Июля 1973г. .. Состоялись очные ставки Ирины ЯКИР и Юлия КИМА с КРАСИНЫМ. На одной из них КРАСИН передал адресованное Ю.КИМУ письмо, предназначенное также для "друзей на воле".// КРАСИН утверждает - в последнее время "демократическое движение" приобрело опасное для государственной власти направление, и государство было вынуждено и вправе защищаться; следует признать поражение "демократического движения". Прекращение всякой оппозиционной деятельности не достаточно для спасения людей от репрессий. Властям необходимы гарантии, и эти гарантии могут быть обеспечены только всеобщим содействием следствию. КРАСИН призывает преодолеть психологический барьер и давать откровенные показания не только о своих действиях, но и о действиях других лиц.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Красин,_Виктор_Александрович

http://en.wikipedia.org/wiki/Victor_Krasin

http://www.ej.ru/?a=author&id=299# ВИКТОР КРАСИН// Родился в Киеве в 1929 году. ..

Ключевые слова

Демагогия, История KGB, Красин Виктор Александрович, Мы поименно вспомним всех, кто поднял руку, Предательство, Протест Россия, СССР,